Вымысел

Вымысел В прохладной тени смолистых сосен я жду тебя, неизменно появляющегося с первыми лучами кроваво-красного заката. О твоем приходе возвещает легкое дуновение ветра, приносящего с собой запахи цветущего разнотравья, и я закрываю глаза, погружаясь в безграничное ощущение твоего присутствия. Я ныряю в него так, как иные ныряют в море, и, опускаясь на самое дно, нахожу тебя здесь, рядом с собой, как если бы ты и вправду возник из ниоткуда. О, если бы только ты мог стать для меня чуть более реальным, чуть более настоящим... Если бы только все это могло стать явью. - Разве я недостаточно настоящий? - усмехаешься ты, усаживаясь рядом со мной на поваленном замшелом стволе. Утыкаюсь тебе в плечо и вдыхаю мускусный запах твоей покрытой пылью времен кожи. Мы снова вместе, а остальное сейчас не имеет значения. Запускаешь руки в мои взъерошенные ветром волосы, прикасаешься губами к макушке. Я стараюсь не дышать, чтобы не разрушить очарования момента. Сегодня ты, как всегда, расскажешь мне новую сказку о сотворении мира. Я же буду слушать тебя, слушать и молчать, благодарная тебе за то, что твой бархатистый голос уносит меня все дальше от моей болезненной повседневности. Молчать и вдыхать твой запах, который невозможно спутать ни с чем иным. Когда ты рядом, я ощущаю биение пульса жизни в своих венах. Я чувствую, как моя душа, скованная заботами и печалями человеческого бытия, расправляет крылья и взмывает к бескрайним вершинам. Лишь с тобой я снова могу дышать. Я знаю, что ты смеешься надо мной, считая, что жизнью пропитано каждое мгновение, что она течет по улицам всех человеческих городов, всех лесных троп, всех бескрайних пустынных пространств; она присутствует в каждом мельчайшем атоме и каждой космической пылинке, и во всем, что только можно себе вообразить в бесконечной вселенной, однако мне так и не удалось ощутить хотя бы слабого ее проявления среди холодных городских огней и тысяч кривых оскалов. С тобой я не чувствую себя бессмысленным телом, навьюченным, словно верблюд, тяжелыми тюками с унылыми обязательствами и глупыми долженствованиями. Когда ты приходишь, я вспоминаю о том, что я — больше, чем весь этот скучный список дел на ближайшие двадцать лет и уж тем более больше, чем перечень прошлых сомнительных достижений. Лишь с тобой я расцветаю, лишь благодаря тебе я еще не сошла с ума. - Если бы ты был настоящим, ты бы жил вместе со мной в мире людей, - отвечаю я, наконец, отстраняясь и глядя в его серые, как осеннее небо, глаза. Он смеется, поднося к губам свою странную маленькую флейту. - Я ничуть не больший вымысел, чем мир людей и вещей, - говорит он вполне серьезно, затягивая грустную пастушью мелодию. Вместе с ней в наш оазис покоя врываются запахи бескрайних лугов, оставленных им где-то на просторах вечности. Лугов, по которым мне не суждено прогуляться в реальности. - Расскажи мне, какие они — твои бескрайние долины со священными холмами и рощами? Он продолжает играть и в моем воображении возникают залитые солнцем поля, усыпанные желтым рапсом. Пчелы свободно перелетают с цветка на цветок, собирая ароматный нектар и жужжа так громко, что не слышно даже собственного дыхания. Чуть дальше, на востоке, начинаются холмы, плавно перерастающие в поросшие редким лесом горы, за которыми, судя по долетающим сюда соленым запахам волн, начинается море. А над всем этим простирается безбрежное, синее небо, и птицы свободно парят в вышине, наслаждаясь покоем и безмятежностью. Мелодия меняется, и я переношусь в тревожную атмосферу горного леса, где подвижные тени сплетаются на земле в причудливые узоры. То тут, то там мелькают между деревьев цветастые одежды юных нимф, резво убегающих от своего невидимого преследователя. Звонкий хохот тех из них, кто попался в его крепкие объятия, звучит так близко, что кажется — вот они, рядом, за ближайшими кустами дикой акации. Но вот хохот удаляется, растворяясь в лесной чаще, и я бегу вперед, бегу, что есть сил, чтобы догнать ярких лесных обитательниц и присоединиться к их игре, но мои усилия оказываются тщетными. Оказавшись в лесной чаще, я не обнаруживаю там ни одного живого существа и, пробираясь дальше, ощущаю лишь безотчетный животный ужас. Словно бы что-то, что следит за мной, должно сейчас выскочить из-за деревьев, поймать меня, утащить в самые мрачные лесные дебри, и это что-то окажется совсем не таким добрым, как задорный преследователь смеющихся нимф... Однако мелодия меняется вновь и вот я уже прогуливаюсь по истоптанным горным тропам над бирюзовой морской гладью, провожая взглядом нагруженные товаром корабли. Солнце медленно клонится к закату и ярко-красные маки, разбросанные по склонам, напоминают мне о том, что всегда остаётся неизменным... - Ты так и не рассказала мне, с чем ассоциируются у тебя эти маки, - его бархатистый голос заставляет меня вернуться обратно и открыть глаза. Солнце уже окончательно скрылось за горизонтом и лес погрузился в тягучий, густой полумрак. Где-то над нашими головами ухает филин, а в траве стрекочут неугомонные громкие цикады. Время бежит вперед, словно отстающий от расписания поезд, и хочется объявить остановку, удержать, заставить его замереть... Следующей станции не будет, ближайшая остановка — вечность. - Любовь и смерть, - мой ответ кажется мне до безобразия банальным, но он встречает его еле заметной улыбкой в уголках своих хитрых глаз цвета стали клинка. - Разве есть в мире что-то более хрупкое, чем любовь? И что-то более неизменное, чем смерть? - Нет ничего сильнее любви и ничего призрачнее смерти. А маки всегда будут для меня символом вечной жизни. Существует древняя легенда о том, что мир возник из макового зернышка, оброненного в бескрайней пустоте перелетной птицей Маа. Вот почему маки священны, а мир неуклонно движется к концу. Сейчас он уже на том этапе, когда сможет разбросать вокруг себя семена и дать рождение множеству других миров, схожих с ним по форме и сути. И хотя сам он погибнет, он продолжит существовать в своих детях, а они — в своих, и так до бесконечности. Поэтому жизнь непрерывна, а маки символизируют вечное, непреходящее бытие. - Красивая легенда, - и к тому же одна из многих прекрасных сказок, рассказанных им за время наших встреч. В его историях мир всегда погибает, оставляя после себя нечто новое и совершенное. В моей серой реальности — продолжает свой бессмысленный бег по кругу и века следуют друг за другом унылым караваном безрадостных дней. - Ты — точно такой же мак, - говорит он со смехом, словно бы наблюдая за моими мыслями. - И каждый другой человек. И даже — каждый день. Ничто не движется по кругу, но все бежит вперед, развиваясь и совершенствуясь с каждой минутой. Ты должна это ощутить. Он протягивает руку и приглашает меня на танец. На залитой лунным светом поляне мы кружим в чувственном вальсе под музыку небесных сфер, и я чувствую, как с каждым новым кругом во мне рождается новое, более полное понимание мира и только что рассказанной им истории. Да, всё развивается от меньшего к большему, оставляя после себя плоды своих жизненных усилий — также, как наш танец, с каждым кругом превращающийся в нечто большее и иное. Люди и планеты, вселенные и миры пребывают в непрерывном развитии и никогда не остаются тем же, чем были еще момент назад. Пожалуй, мой собственный мир стал сегодня еще на один шаг ближе к вечности. Заканчивая очередной круг, он утягивает меня вниз, на мягкую мховую постель, и покрывает лицо поцелуями. От него пахнет холодом столетних дождей и горьким дымом костров языческих шабашей, влажной, замшелой землей, испещренной червями, и волшебством восточного базара. Нахожу его губы и соединяюсь с ним в поцелуе, и пьянящая сладость его прикосновений уносит меня в неведомые доселе пространства. Нечто внутри меня взрывается, словно сверхновая, и я чувствую, что он несет с собой не только любовь, но и смерть, и что смерть эта не станет концом, но лишь перерождением и новым началом... Он уходит с первыми проблесками рассвета. Его образ медленно тает на перекрестье пространств и измерений, и мне остается лишь смириться с возвращением в мир привычной повседневной суеты. Когда я вновь устану от серости лиц и бессмысленности исхоженных дорог, то открою флакон, стоящий на прикроватном столике, и наполню комнату знакомым смолистым ароматом, отдавшись потоку образов и ассоциаций. В конце концов, кто сказал, что запахи не могут оживать под воздействием одной лишь силы воображения, если жизни в них подчас куда больше, чем в любом из смертных?   P. S. В этом тексте между строк спрятан настоящий Бог.... Ой, то есть, аромат. Угадаете, какой запах прячется в образе приходящего гостя? 😌 Пишите догадки в личные сообщения, дабы не портить интригу всем остальным. #следуй_за_штормом #вершители_шторма #майя_эберт